Professor Sergei Alexandrovich Baron Korff

https://fi.wikipedia.org/wiki/S._A._Korff

Korffin puoliso oli yhdysvaltain laivaston amiraalin William van Reypenin tytär (Korff's wife was the daughter of Admiral William van Reypen of the United States Navy.)

Obituary https://www.jstor.org/stable/4201872?seq=1

ГАРФ. Ф. 102. Особый отдел департамента полиции: Ф. 102. Оп. 237. Д. 189. Л. 19. Ф. 102. Оп. 237. Д. 189. Ф. 102. Оп. 239. Д. 41. Л. 95

Georgetown University Libraries Special Collection (GULSC). Box: 13. Fold: 1042. Korff, Serge A.: B. 13. F.1042. Baron Serge Alexander Korff (autobiography), April 15, 1921. B. 13. F. 1042. Edmund A. Walsh’s letter to baron S. A. Korff. July 22. 1921. B.13. F.1042. S. A. Korff’s letter to dean of School of Foreign Service Thomas Healy, 1923. B. 13. F.1042. Letter of Baroness A. Korff to Dean of School of Foreign Service William F. Notz, March 22, 1924. Helsingin Yliopisto kanslerinvirtson arkisto kirjcasia kirjat konsistori pōytākikja, 1904–1909 (University of

Helsinki, Central Archive (UHCA), Chancellor’s Archive Documents, consistory‘s transactions 1904–1909): FA 82: 7 I, p. “J”. CAD: FA 82: 7 I, p. “K”.

Konsallisarkisto, KKK (keneraalikuvernoorinkanslia) 121, FH9, Korff (National archives of Finland (NAF), Chancellery of governor-general of Finland, personal folder 121, box FH9, Korff): F. 121. B. FH9

http://e-heritage.ru/ras/view/person/history.html?id=47386023 http://nabokov.gatchina3000.ru/museum/korghy.htm КОРФ СЕРГЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ 1876, Петербург - 1924. Барон. Окончил Императорское училище правоведения в 1898. В 1906 защитил в Санкт-Петербургском университете кандидатскую диссертацию по теме «Дворянство и его сословное управление за столетие 1762-1855 годов». Служил профессором русского государственного права и истории русского права в Гельсингфорском университете. Был помощником финляндского генерал-губернатора. Основной областью интересов была проблема российского федерализма. С 1919 - в эмиграции, сначала в Париже, где он вступает в масонскую ложу, затем - в США. Профессор русской истории Балтиморского, Джоржтаунского и Колумбийского университетов. Организатор Комитета Возрождения России (Committee for the regeneration of Russia) в Нью-Йорке. Профессор русского государственного права и истории русского права Гельсингфорского государственного университета. Главные труды: "Железнодорожный смешанный суд в Маньчжурии" (1903), "Дворянство и его сословное управление" (1906), "Федерализм" (1908), "История русской государственности" (1908), "Административная юстиция в России" (1910), "Право опубликования парламентских отчетов" (1911), "Государственный строй Канады" (1911), "Государственный строй Австралии" (1912), "Реформа Сената" (1812), "Гражданская свобода" (1913), "Автономные колонии Великобритании" (1914).

http://cyberleninka.ru/article/n/s-a-korf-posledniy-i-o-general-gub... Евгений Вадимович Петров, доктор исторических наук, профессор кафедры источниковедения истории России Санкт-Петербургский государственный университет, Россия pyotroff@gmail.com Последний исполняющий обязанности генерал-губернатора Великого княжества Финляндского и первый русский лектор Джорджтаунского университета — барон С. А. Корф1 Русское зарубежье, компатриоты, россика и русистика Russian abroad, Compatriots, Rossica and Russian studies В статье анализируются документы, хранящиеся в отечественных и зарубежных архивах и позволяющие уточнить данные биографии видного деятеля русского зарубежья — барона Сергея Александровича Корфа (1876–1924). Особое внимание уделено академическим мате- риалам, свидетельствующим о преподавательской работе С. А. Корфа в Александровском университете в Гельсингфорсе с 1905 по 1917 г. и в Джорджтаунском и Колумбийском университетах с 1919 по 1924 г. The documents of domestic and foreign archives referring to the life of baron S. A. Korff (1876–1924) is observed in this article. The most of them is devoted to academic activity of S. A. Korf in Aleksandrovsky Uni- versity in Helsingfors from 1905 to 1917 and at Georgetown and Columbian Universities from 1919 to 1924. 19 апреля 1924 г. на имя руководства Школы дипломатической службы Джоржтаунского университета поступило письмо от имени «Русской академической группы в Эстонии» за подписью А. Я. фон 1 Статья подготовлена при финансовой поддержке и за счет средств гранта Россий- ского гуманитарного научного фонда (проект № 10-01-00632 а/F (2010-2012 гг.). «Санкт-Петербург-Хельсинки. Проблемы взаимовлияния европейских столиц во второй половине XIX — начале XX в.») Поппена со словами соболезнования по случаю ухода из жизни в США одного из видных представителей русского зарубежья, барона Сергея Александровича Корфа (1876–1924). В скупых строчках текста гово- рилось о безмерной скорби его коллег и соратников. Отдельные слова утешения предназначались в адрес вдовы Корфа Аллеты ван Рейпен. О невосполнимой утрате и потери близкого человека говорили амери- канские коллеги Сергея Александровича Корфа. In memorian офици- ально значилось: «8 марта 1924 г. сердце С. А. Корфа, не выдержав чрезмерного физического и эмоционального перенапряжения, оста- новилось». Это случилось, когда С. А. Корф находился на рабочем месте — за кафедрой аудитории Школы дипломатической службы в Вильямстауне. Его друзья вспоминали позже, что он выглядел со- вершенно здоровым человеком, а в то злополучное утро «были по- ражены его живостью и общительностью». Ноты глубокой скорби в течение многих месяцев приходили из разных уголков мира — школ и университетов. Коллеги Корфа отмечали, что смерть отобрала бле- стящего ученого и выдающегося наставника-педагога. На гражданской панихиде в прощальном слове Эдмунд А. Уолш сказал, что своими ста- раниями Корф зарекомендовал себя как один из лучших специалистов в области истории, дипломатии, а также сравнительного анализа госу- дарственного правления и «…своим сверхчеловеческим трудом приоб- рел высокое звание профессионала в области теории международно- го права» [Georgetown University Libraries Special Collection (GULSC). Box: 13. Fold: 1042. Korff, Serge A.]. С. А. Корф ушел из жизни на пике академической карьеры. Его творческое наследие как историка-юриста, правоведа и специалиста в области международного права разнопланово и обширно. В право- вой науке чаще других цитируется классический труд Корфа «Федера- лизм», но материалов для составления полной библиографии трудов ученого сегодня более чем достаточно [1%E2%80%9315]. О творческом наследии барона Корфа вспомнили в начале 1990-х гг., когда в повестку дня встали вопросы будущего устройства России. «Одна экзистенция мо- жет понять другую только в экстраординарных условиях бытия». Вре- мя Корфа — эпоха революционных потрясений, когда вопрос о прин- ципах государственного устройства затрагивали сущностные основы власти. Являясь свидетелем перемен начала XX в., он до последнего оставался небезразличным к судьбам России, последовательно отста- ивая точку зрения, что вековые конфликты российских народностей могут быть «умиротворены лишь согласно великому началу нацио- нального самоопределения, а таковое лучше всего удовлетворяется принципам федерализма» [12] К обстоятельному изучению биографии Корфа историки возвра- тились лишь через столетие, переосмысливая общественную мысль русского зарубежья. Нужно отдать должное работе А. В. Павлова, ко- торая вернула из забвения имя Корфа [16]. О том, что внимание к ака- демическому наследию барона С. А. Корфа далеко еще не исчерпано, свидетельствует юбилейная статья К. С. Вельского [17]. Нам пред- ставляется важным дополнить сложившуюся историографическую традицию и обратить внимание на малоизученные обстоятельства его «эмигрантского» периода жизни и творчества. Корф разделил сполна судьбу и участь уходящего с исторической аре- ны ордена русской интеллигенции. Волею жизненных обстоятельств он оказался ввергнут в пучину революционных событий начала XX в. С од- ной стороны, потомок известного рода, выпускник привилегированного императорского Училища правоведения. Европейский образованный молодой человек, прослушавший курсы в Гейдельбергском и Петербург- ском университетах, Корф успешно выдержал все испытания и поступил на государственную службу в Министерство финансов. С самого начала карьеры Корфу довелось выполнять ответственные поручения, пред- ставляя интересы России в Маньчжурии, на мирных Гаагских конфе- ренциях, международных заседаниях Красного Креста, организовывать работу русской секции на международной ярмарке в Америке в 1904 г. С другой стороны, все последующие события первой русской революции заставят Корфа покинуть Петербург и перебраться в Гельсингфорс. Материалы Национального архива Финляндии и Центрального архива Хельсинкского университета свидетельствуют о «непростом» начале академической карьеры выпускника Петербургского универ- ситета. В архиве Хельсинкского университета содержится обширный материал на шведском и русском языках (более 300 листов), характе- ризующих его педагогическую деятельность. По иронии судьбы здесь, вдали от столицы он создал труды, которые принесут ему признание и известность. Разнообразные данные можно найти в материалах протоколов заседаний консистории университета за 1904–1909 гг. В 1906 г. Корф подписал воззвание «К свободным гражданам сво- бодных стран», которое лишает его доверия властей, а заодно при- дворного сана. Текст воззвания сводился к следующему: «Освободи- тельная борьба изгоняет из России за границу сотни и тысячи жертв. По своему географическому положению Финляндия назначена быть той страной, куда направляется главный поток принужденной эмигра- ции. Без всяких средств существования, не зная местных языков, не имея надежды получить работы, изнуренные борцы за свободу переступают финляндскую границу, по эту сторону границы их ожидают страдания, голод весь ужас неизвестности завтрашнего дня. Старания отдельных лиц облегчить участь изгнанников далеко не достаточны. При таковых обстоятельствах мы считаем своим долгом учредить “Комитет для по- дачи помощи нуждающимся русским политическим эмигрантам”. Мы обращаемся ко всем свободным гражданам в свободных странах. Граж- дане, не откажите помочь борцам свободы!». Работой комитета на пра- вах председателя руководил профессор Гельсингфорсского универси- тета Иосиф Емельянович Мандельштам (1846–1911), организовавший в том же году общество «Молодая Россия и Финляндия». Кроме Корфа в комитет входили многие коллеги Мандельштама по университету, в частности, Андрей Викторович Игельстром (1860–1927), заведующий Русской библиотекой. Секретарём комитета являлся его помощник Вла- димир Мартынович Смирнов (1876–1952), поддерживающий тесные связи с левым крылом финляндской социал-демократической партии. В 1907 г. С. А. Корф был выдвинут кандидатом на должность про- фессора Императорского Александровского университета. По этому поводу статс-секретарь Великого княжества Финляндского А. Ф. Лан- гоф сделал запрос в Министерство внутренних дел о возможности назначения Корфа на эту должность. Основываясь на агентурных данных, министр внутренних дел П. А. Столыпин счел «назначение барона Корфа профессором Императорского Александровского уни- верситета… нежелательным» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 237. Д. 189. Л. 19.). Несмотря на это, канцлер Императорского Александровского универ- ситета А. Ф. Лангоф просил высказать свое мнение по этому вопро- су финляндского генерал-губернатора. Н. Н. Герард, в свою очередь, подтвердил, что «барон Сергей Александрович Корф по своим поли- тическим взглядам и убеждениям принадлежит к числу лиц либераль- ного направления, что находится в полном соответствии со строго конституционным и вполне демократическим, политическим и обще- ственным строем этого края, который зиждется на основах, даро- ванных ему высочайшею властью» (UHCA: FA 82: 7 I, p.”J”). В то же время он указал, что воззрения барона Корфа не следует признавать более крайними, нежели убеждения многих профессоров имперских университетов, которые открыто в печати высказывали свои мнения и тем не менее продолжали свою профессорскую деятельность. От- носительно участия барона Корфа в «Комитете для подачи помощи нуждающимся русским политическим эмигрантам» финляндский ге- нерал-губернатор сообщил, что С. А. Корф не был инициатором этой деятельности и «…что самый комитет образовался в то время, когда в местном обществе распространился слух, что финляндским вла- стям будет предписано арестовывать и выдавать Имперским властям не только тех лиц, которые совершили определенные преступления в пределах Империи, но и тех, которые подлежали там административ- ной высылке за общее направление их деятельности, признававшееся опасным для общественного порядка и спокойствия». В дальнейшем, после издания циркуляра Сената от 17 ноября 1906 г., в котором был точно определен круг лиц, подлежавших выдаче имперским властям, деятельность комитета постепенно сошла на нет. В этом плане небезынтересны бумаги Особого отдела департамен- та полиции (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 237. Д. 189). Особое внимание при- влекает дело № 41, ч. 3, характеризующее общественных деятелей, «принадлежавших к освободительному союзу и проходящих по дан- ным штаба 22-го Армейского корпуса, в качестве тех, кто подлежал ликвидации в случае объявления военного положения в Финляндии» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 239. Д. 41. Л. 95). Указанные списки граждан раз- биты на три категории по степени общественной опасности. Матери- алы весьма красноречивы и говорят сами за себя — в них имя барона С. А. Корфа занесено в самую неблагожелательную категорию лиц. Процедура назначения на должность профессора Императорского Александровского университета предполагала обязательную экзамена- цию кандидата на знание финского языка. Данное положение проис- текало из царского указа от 10 января 1894 г. об обязательном знании финского языка для преподавателей Императорского Александров- ского университета. Несмотря на то что барон Корф не обладал уста- новленными познаниями по финскому языку, Консистория Алексан- дровского университета «вошла с всеподданнейшим представлением о разрешении Барону С. А. Корфу в отступлении от правил быть соис- кателем на должность профессора русского государственного права…». 7/20 февраля 1907 г. последовало высочайшее соизволение «Всепод- даннейший доклад по Канцелярскому управлению 1907 года за № 4» (UHCA CAD: FA 82: 7 I, p.“K”). Согласно заключению юридического факультета Александровско- го университета, «приобретенная» бароном Корфом в Санкт-Петер- бургском университете степень магистра должна быть приравнена к докторской степени. Учитывая это, консистория университета допол- нительно сделала запрос мнения относительно компетентности и науч- ных заслуг С. А. Корфа таких авторитетных специалистов по русскому праву, как В. И. Сергеевич, И. А. Ивановский и В. Н. Латкин. По еди- ногласному мнению вышеназванных профессоров, «талантливость и компетентность Барона Корфа для занятий профессорской должно- сти признана не подлежащей сомнению» [Ibid.]. Но финляндское общество вознесло куратора славянской коллек- ции книг, барона Корфа не только до звания профессора Александров- ского университета, Февральская революция поднимет его на вершину местной власти. Корф во Временном правительстве занимал должность помощника, а в роковые октябрьские дни 1917 г. кратковременно ис- полнял обязанности генерал-губернатора Великого княжества Фин- ляндского (NAF: F. 121. B. FH9). После прихода большевиков он вы- нужден был сложить полномочия, о чем свидетельствует документ. «Командиру 42-го Армейского корпуса. Имею честь уведомить Вас, что сего числа я, не признавая для себя, при создавшихся политиче- ских условиях, возможным дальнейшее отправление временно лежа- щих на мне обязанностей финляндского генерал-губернатора, сложил с себя таковые обязанности и передал охрану государственных в преде- лах Финляндии интересов Командующему флотом Балтийского моря. За финляндского генерал-губернатора его помощник барон Корф». Корфа нельзя назвать политиком по призванию. Он им никогда не был. Да и попросту никогда не стремился, скорее оставаясь таковым по воле жизненных обстоятельств. Мучительные годы безвременья и гражданской войны подталки- вают семью Корфов перебраться на время в Швецию. После бесконеч- ных мытарств и переездов по европейским столицам он с детьми пере- брался за океан. В очередной раз Корфу довелось испытать «крутизну лестниц эмигрантского бытия». Благо прошлые знания американской действительности позволили ему обосноваться и успешно выстро- ить академическую карьеру. Занимая позицию visiting lecturer, Корф, используя рекомендации, избирается на профессорские должности в университетах Джорджтауна и Колумбии, публикуя за пять недол- гих лет пребывания в Америке учебные материалы и книги по исто- рии России. Академическая карьера Корфа в Нью-Йорке началась с препода- вания курса лекций по русской истории в открытом в 1919 г. Инсти- туте международного образования. Программы института в большей мере были ориентированы на широко распространенные в послево- енное время идеи пацифизма. Его учредителями являлись лауреат Нобелевской премии мира, президент Колумбийского университета Н. М. Батлер, экс-государственный секретарь США Э. Рут и профессор политических наук С. Дагган. Миссия учебного заведения нового типа виделась создателям в том, что «прочного мира не возможно достичь без взаимопонимания между народами, и что международные обмены в области образования составляют прочную основу для укрепления такого понимания». В предисловии к учебной программе курса Корф отмечает, что открыл для себя неподдельный интерес американской ау- дитории к России, ее истории, институтам и ее нынешнему, увы, плачев- ному состоянию. Вместе с тем, по его мнению, знания прошлого России оставляют желать лучшего, а те доступные источники, которые есть, к сожалению, искажают действительность под давлением политиче- ской коньюнктуры и не освещают истинного положения дел. За 1919– 1920 гг. С. А. Корф в качестве лектора «посетил более 40 американских университетов и колледжей на востоке, юге и среднем западе США» (GULSC: B.13. F.1042. Baron Serge Alexander Korff (autobiography), April 15, 1921). В дальнейшем деловые связи Корфа с руководством инсти- тута помогут ему при переходе в Колумбийский университет в 1923 г. В январе 1921 г. С. А. Корф получил предложение занять место профессора кафедры политических наук в Школе дипломатической службы (School of foreign service) Джорджтаунского университета. Лекционные курсы Корфа по дипломатическому этикету, истории ев- ропейской дипломатии и международному праву пользовались неиз- менным интересом как у студентов, так и коллег. Основатели школы К. Мак-Гвайр и Э. А. Уолш считали, что «через пять, десять лет спрос на людей, которые знают русский язык, будет неизмеримо выше… и те, кто знаком с русской жизнью, с русской литературой и истори- ей — найдут себя наиболее востребованными… Пришло время соз- дать славистическое отделение под эгидой Школы дипломатической службы, целью которой стало бы всестороннее изучение языка, этно- графии экономики, социальных условий, истории и международного положения славянских народов». В письме к барону Корфу основа- тель школы Эдмунд Уолш подчеркнул, что изучение истории России и ее настоящего представляет огромный интерес для американского общества и государства, и прежде всего с точки зрения сбыта амери- канских товаров (GULSC: B. 13. F. 1042. Edmund A. Walsh’s letter to baron S. A. Korff. July 22. 1921). Помимо работы в Джорджтаунском университете С. А. Корф уста- новил научные связи со многими американскими университетами и международными научными сообществами. Он преподавал исто- рию России в университете Джона Гопкинса (John Hopkins University), а в 1922 г. был избран членом ассоциации Института международного права. Принимал участие в работе многочисленных международных форумов. В конце 1922 г. барон С. А. Корф получил предложение от ру- ководства Фонда международного мира им. Карнеги принять участие в церемонии открытия Академии международного права в Гааге (The Academy of International Law at The Hague) в 1923 г. Международный авторитет С. А. Корфа в этой области был неоспорим, и именно ему вы- пала честь открыть курс лекций в новом учебном заведении Старого Света. Из Гааги Корф писал декану Т. Хили (Thomas Healy): «Мы на- слаждаемся пребыванием здесь и бесконечно рады нашему окруже- нию; очень много интересных людей со всего мира, с которыми мы проводим часы долгих приятных бесед. В академию поступило око- ло 130 студентов, намного больше, чем мы ожидали» (GULSC: B. 13. F. 1042. S. A. Korff’s letter to dean of School of Foreign Service Thomas Healy, 1923). Во время этой поездки ученый также посетил Институт международного права в Брюсселе. Вернувшись в сентябре 1923 г. в США, Корф возобновил работу в Вильямстауне, а в конце года предпочел перейти в Колумбийский университет. Всплеск интереса в Америке к «русской тематике» в на- чале 1920-х гг. повлек за собой введение в крупнейших университетах страны курсов по русскому языку, русской истории, русской литературе и культуре. Потребность времени диктовала подготовку американских специалистов в области русистики. Катастрофическая нехватка экспер- тов в русском вопросе заставляла американские университеты вводить новые специальности. Прочные позиции в американской русистике занимала колумбийская школа, где традиционно сильно было вли- яние эмигрантской мысли. С 1904 г. курс по экономической истории в Колумбийском университете читал профессор Владимир Григорье- вич Симхович (1874–1959). Свои экономические изыскания в области общинного землепользования Симхович начинал непосредственно в Берлинском университете. Позднее он интересовался марксизмом и его влиянием на экономическую теорию. В 1909 г. по инициати- ве И. А. Иоффе впервые начали преподаваться курсы русского языка. В полном объеме славистическое отделение было открыто в 1915 г. с приходом Д. Д. Принса (John Duneley Prince, 1868–1945). В силу его «вечной занятости» ему ассистировал И. С. Андриевский. Выбор Корфа в пользу “russian studies” Колумбийского университета поня- тен и обоснован, и он лишь укрепил позиции последней в качестве ведущей школы лингвострановедческих знаний. Среди известных выпускников Департамента славистики можно назвать А. Ц. Ермо- линского (1890–1975). В 1921 г. ему была присуждена докторская степень за диссертацию, посвященную истории русской литерату- ры. С 1918 по 1955 г. он возглавлял славянский отдел Нью-йоркской публичной библиотеки. В последствие с Колумбийским университе- том сотрудничали многие русские компатриоты: Д. Н. Федотов-Уайт, М. Т. Флорниский, Г. В. Вернадский, С. Г. Пушкарёв, Г. В. Флоровский, Н. И. Ульянов и др. При всей занятости и учебной нагрузке Корф вел плодотворную исследовательскую работу. В 1922 г. он издаёт труд о международной политике России в XIX в., а в 1923 г. выпускает книгу о самодержавии и русской революции. Как ни парадоксально, но жизнь барона Корфа обрывается на пике академической карьеры. Соратники и коллеги Сергея Александровича отмечали, что он ушел из жизни слишком рано. Чарльз Хейзен2 на гражданской панихиде в память о Корфе сказал: «В его симпатиях и взглядах он был намного более амери- канцем, чем многие из нас. Об Александре Гамильтоне говорили, что он “боготворил” Европу. Барон Корф не только “боготворил” Аме- рику, он по праву считал себя ученым американо-русского мира». Баронесса Алета Корф (Alletta Korff) в письме к декану Школы ди- пломатической службы Вильяму Ф. Нотсу (William F. Notz) очень точно передала отношение Сергея Александровича к своим педаго- гическим обязанностям. Она писала: «Вы знаете, как он любил свою работу и гордился своими “мальчишками”. Он был безмерно счаст- лив, когда они присылали ему свои труды, и с нескрываемой гор- достью рассказывал мне о назначениях на государственную службу, которые они получали. Первые годы, проведенные в Америке, были удручающими и трудными, но в дальнейшем мой муж, начав рабо- тать в Школе дипломатической службы, почувствовал, что может принять действенное участие в жизни Америки и в то же время по- служить верой и правдой интересам своей страны». «По прошествии времени, — продолжает баронесса, — он нашел много возможностей для плодотворной работы, которую старался делать, как никто из нас. Он постоянно размышлял, много читал, занимался исследовательской работой, публиковался и преподавал, не останавливаясь ни на ми- нуту, видя в этом смысл жизни. Мы никогда не сможем понять, как он выдерживал подобные нагрузки» (GULSC: B. 13. F.1042. Letter of Baroness A. Korff to Dean of School of Foreign Service William F. Notz, March 22, 1924). У вдовы на руках остались дети Сергей (1906–1989) и Варвара (1911–2002). Российско-американская семья Корфов оказалась та- лантливой — сын Сергея Александровича стал известным астрофи- зиком, а дочка добилась признания как художник. Они достаточно состоявшиеся люди в американском обществе. Историческая Родина вспомнила о судьбе их отца через столетие, памятуя о его преданности и верности гражданскому долгу. Труды Корфа вернулись в отечествен- ную науку, а имя их автора навсегда останется в исторической памяти новой России, убеждая в простой истине: «Человека можно уничто- жить, но его нельзя победить»!

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%BE%D1%80%D1%84,_%D0%A1%D0%B...

Родился в семье барона Александра Фердинандовича Корфа (1844—1895); мать Варвара Сергеевна, урождённая Горсткина (1856—1910). Его двоюродными братьями были Владимир, Сергей и Константин Дмитриевичи Набоковы.

Его дети:

сын Сергей (Сергей Александр; 1906—1989) — астрофизик; дочь Варвара — художница.

https://fi.wikipedia.org/wiki/S._A._Korff

Жена Корфа была дочерью адмирала Уильяма ван Рейпена из военно-морского флота США

___________

Obituary https://www.jstor.org/stable/4201872?seq=1

ГАРФ. Ф. 102. Особый отдел департамента полиции: Ф. 102. Оп. 237. Д. 189. Л. 19. Ф. 102. Оп. 237. Д. 189. Ф. 102. Оп. 239. Д. 41. Л. 95

Georgetown University Libraries Special Collection (GULSC). Box: 13. Fold: 1042. Korff, Serge A.: B. 13. F.1042. Baron Serge Alexander Korff (autobiography), April 15, 1921. B. 13. F. 1042. Edmund A. Walsh’s letter to baron S. A. Korff. July 22. 1921. B.13. F.1042. S. A. Korff’s letter to dean of School of Foreign Service Thomas Healy, 1923. B. 13. F.1042. Letter of Baroness A. Korff to Dean of School of Foreign Service William F. Notz, March 22, 1924. Helsingin Yliopisto kanslerinvirtson arkisto kirjcasia kirjat konsistori pōytākikja, 1904–1909 (University of

Helsinki, Central Archive (UHCA), Chancellor’s Archive Documents, consistory‘s transactions 1904–1909): FA 82: 7 I, p. “J”. CAD: FA 82: 7 I, p. “K”.

Konsallisarkisto, KKK (keneraalikuvernoorinkanslia) 121, FH9, Korff (National archives of Finland (NAF), Chancellery of governor-general of Finland, personal folder 121, box FH9, Korff): F. 121. B. FH9

http://e-heritage.ru/ras/view/person/history.html?id=47386023 http://nabokov.gatchina3000.ru/museum/korghy.htm КОРФ СЕРГЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ 1876, Петербург - 1924. Барон. Окончил Императорское училище правоведения в 1898. В 1906 защитил в Санкт-Петербургском университете кандидатскую диссертацию по теме «Дворянство и его сословное управление за столетие 1762-1855 годов». Служил профессором русского государственного права и истории русского права в Гельсингфорском университете. Был помощником финляндского генерал-губернатора. Основной областью интересов была проблема российского федерализма. С 1919 - в эмиграции, сначала в Париже, где он вступает в масонскую ложу, затем - в США. Профессор русской истории Балтиморского, Джоржтаунского и Колумбийского университетов. Организатор Комитета Возрождения России (Committee for the regeneration of Russia) в Нью-Йорке. Профессор русского государственного права и истории русского права Гельсингфорского государственного университета. Главные труды: "Железнодорожный смешанный суд в Маньчжурии" (1903), "Дворянство и его сословное управление" (1906), "Федерализм" (1908), "История русской государственности" (1908), "Административная юстиция в России" (1910), "Право опубликования парламентских отчетов" (1911), "Государственный строй Канады" (1911), "Государственный строй Австралии" (1912), "Реформа Сената" (1812), "Гражданская свобода" (1913), "Автономные колонии Великобритании" (1914).

http://cyberleninka.ru/article/n/s-a-korf-posledniy-i-o-general-gub... Евгений Вадимович Петров, доктор исторических наук, профессор кафедры источниковедения истории России Санкт-Петербургский государственный университет, Россия pyotroff@gmail.com Последний исполняющий обязанности генерал-губернатора Великого княжества Финляндского и первый русский лектор Джорджтаунского университета — барон С. А. Корф1 Русское зарубежье, компатриоты, россика и русистика Russian abroad, Compatriots, Rossica and Russian studies В статье анализируются документы, хранящиеся в отечественных и зарубежных архивах и позволяющие уточнить данные биографии видного деятеля русского зарубежья — барона Сергея Александровича Корфа (1876–1924). Особое внимание уделено академическим мате- риалам, свидетельствующим о преподавательской работе С. А. Корфа в Александровском университете в Гельсингфорсе с 1905 по 1917 г. и в Джорджтаунском и Колумбийском университетах с 1919 по 1924 г. The documents of domestic and foreign archives referring to the life of baron S. A. Korff (1876–1924) is observed in this article. The most of them is devoted to academic activity of S. A. Korf in Aleksandrovsky Uni- versity in Helsingfors from 1905 to 1917 and at Georgetown and Columbian Universities from 1919 to 1924. 19 апреля 1924 г. на имя руководства Школы дипломатической службы Джоржтаунского университета поступило письмо от имени «Русской академической группы в Эстонии» за подписью А. Я. фон 1 Статья подготовлена при финансовой поддержке и за счет средств гранта Россий- ского гуманитарного научного фонда (проект № 10-01-00632 а/F (2010-2012 гг.). «Санкт-Петербург-Хельсинки. Проблемы взаимовлияния европейских столиц во второй половине XIX — начале XX в.») Поппена со словами соболезнования по случаю ухода из жизни в США одного из видных представителей русского зарубежья, барона Сергея Александровича Корфа (1876–1924). В скупых строчках текста гово- рилось о безмерной скорби его коллег и соратников. Отдельные слова утешения предназначались в адрес вдовы Корфа Аллеты ван Рейпен. О невосполнимой утрате и потери близкого человека говорили амери- канские коллеги Сергея Александровича Корфа. In memorian офици- ально значилось: «8 марта 1924 г. сердце С. А. Корфа, не выдержав чрезмерного физического и эмоционального перенапряжения, оста- новилось». Это случилось, когда С. А. Корф находился на рабочем месте — за кафедрой аудитории Школы дипломатической службы в Вильямстауне. Его друзья вспоминали позже, что он выглядел со- вершенно здоровым человеком, а в то злополучное утро «были по- ражены его живостью и общительностью». Ноты глубокой скорби в течение многих месяцев приходили из разных уголков мира — школ и университетов. Коллеги Корфа отмечали, что смерть отобрала бле- стящего ученого и выдающегося наставника-педагога. На гражданской панихиде в прощальном слове Эдмунд А. Уолш сказал, что своими ста- раниями Корф зарекомендовал себя как один из лучших специалистов в области истории, дипломатии, а также сравнительного анализа госу- дарственного правления и «…своим сверхчеловеческим трудом приоб- рел высокое звание профессионала в области теории международно- го права» [Georgetown University Libraries Special Collection (GULSC). Box: 13. Fold: 1042. Korff, Serge A.]. С. А. Корф ушел из жизни на пике академической карьеры. Его творческое наследие как историка-юриста, правоведа и специалиста в области международного права разнопланово и обширно. В право- вой науке чаще других цитируется классический труд Корфа «Федера- лизм», но материалов для составления полной библиографии трудов ученого сегодня более чем достаточно [1%E2%80%9315]. О творческом наследии барона Корфа вспомнили в начале 1990-х гг., когда в повестку дня встали вопросы будущего устройства России. «Одна экзистенция мо- жет понять другую только в экстраординарных условиях бытия». Вре- мя Корфа — эпоха революционных потрясений, когда вопрос о прин- ципах государственного устройства затрагивали сущностные основы власти. Являясь свидетелем перемен начала XX в., он до последнего оставался небезразличным к судьбам России, последовательно отста- ивая точку зрения, что вековые конфликты российских народностей могут быть «умиротворены лишь согласно великому началу нацио- нального самоопределения, а таковое лучше всего удовлетворяется принципам федерализма» [12] К обстоятельному изучению биографии Корфа историки возвра- тились лишь через столетие, переосмысливая общественную мысль русского зарубежья. Нужно отдать должное работе А. В. Павлова, ко- торая вернула из забвения имя Корфа [16]. О том, что внимание к ака- демическому наследию барона С. А. Корфа далеко еще не исчерпано, свидетельствует юбилейная статья К. С. Вельского [17]. Нам пред- ставляется важным дополнить сложившуюся историографическую традицию и обратить внимание на малоизученные обстоятельства его «эмигрантского» периода жизни и творчества. Корф разделил сполна судьбу и участь уходящего с исторической аре- ны ордена русской интеллигенции. Волею жизненных обстоятельств он оказался ввергнут в пучину революционных событий начала XX в. С од- ной стороны, потомок известного рода, выпускник привилегированного императорского Училища правоведения. Европейский образованный молодой человек, прослушавший курсы в Гейдельбергском и Петербург- ском университетах, Корф успешно выдержал все испытания и поступил на государственную службу в Министерство финансов. С самого начала карьеры Корфу довелось выполнять ответственные поручения, пред- ставляя интересы России в Маньчжурии, на мирных Гаагских конфе- ренциях, международных заседаниях Красного Креста, организовывать работу русской секции на международной ярмарке в Америке в 1904 г. С другой стороны, все последующие события первой русской революции заставят Корфа покинуть Петербург и перебраться в Гельсингфорс. Материалы Национального архива Финляндии и Центрального архива Хельсинкского университета свидетельствуют о «непростом» начале академической карьеры выпускника Петербургского универ- ситета. В архиве Хельсинкского университета содержится обширный материал на шведском и русском языках (более 300 листов), характе- ризующих его педагогическую деятельность. По иронии судьбы здесь, вдали от столицы он создал труды, которые принесут ему признание и известность. Разнообразные данные можно найти в материалах протоколов заседаний консистории университета за 1904–1909 гг. В 1906 г. Корф подписал воззвание «К свободным гражданам сво- бодных стран», которое лишает его доверия властей, а заодно при- дворного сана. Текст воззвания сводился к следующему: «Освободи- тельная борьба изгоняет из России за границу сотни и тысячи жертв. По своему географическому положению Финляндия назначена быть той страной, куда направляется главный поток принужденной эмигра- ции. Без всяких средств существования, не зная местных языков, не имея надежды получить работы, изнуренные борцы за свободу переступают финляндскую границу, по эту сторону границы их ожидают страдания, голод весь ужас неизвестности завтрашнего дня. Старания отдельных лиц облегчить участь изгнанников далеко не достаточны. При таковых обстоятельствах мы считаем своим долгом учредить “Комитет для по- дачи помощи нуждающимся русским политическим эмигрантам”. Мы обращаемся ко всем свободным гражданам в свободных странах. Граж- дане, не откажите помочь борцам свободы!». Работой комитета на пра- вах председателя руководил профессор Гельсингфорсского универси- тета Иосиф Емельянович Мандельштам (1846–1911), организовавший в том же году общество «Молодая Россия и Финляндия». Кроме Корфа в комитет входили многие коллеги Мандельштама по университету, в частности, Андрей Викторович Игельстром (1860–1927), заведующий Русской библиотекой. Секретарём комитета являлся его помощник Вла- димир Мартынович Смирнов (1876–1952), поддерживающий тесные связи с левым крылом финляндской социал-демократической партии. В 1907 г. С. А. Корф был выдвинут кандидатом на должность про- фессора Императорского Александровского университета. По этому поводу статс-секретарь Великого княжества Финляндского А. Ф. Лан- гоф сделал запрос в Министерство внутренних дел о возможности назначения Корфа на эту должность. Основываясь на агентурных данных, министр внутренних дел П. А. Столыпин счел «назначение барона Корфа профессором Императорского Александровского уни- верситета… нежелательным» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 237. Д. 189. Л. 19.). Несмотря на это, канцлер Императорского Александровского универ- ситета А. Ф. Лангоф просил высказать свое мнение по этому вопро- су финляндского генерал-губернатора. Н. Н. Герард, в свою очередь, подтвердил, что «барон Сергей Александрович Корф по своим поли- тическим взглядам и убеждениям принадлежит к числу лиц либераль- ного направления, что находится в полном соответствии со строго конституционным и вполне демократическим, политическим и обще- ственным строем этого края, который зиждется на основах, даро- ванных ему высочайшею властью» (UHCA: FA 82: 7 I, p.”J”). В то же время он указал, что воззрения барона Корфа не следует признавать более крайними, нежели убеждения многих профессоров имперских университетов, которые открыто в печати высказывали свои мнения и тем не менее продолжали свою профессорскую деятельность. От- носительно участия барона Корфа в «Комитете для подачи помощи нуждающимся русским политическим эмигрантам» финляндский ге- нерал-губернатор сообщил, что С. А. Корф не был инициатором этой деятельности и «…что самый комитет образовался в то время, когда в местном обществе распространился слух, что финляндским вла- стям будет предписано арестовывать и выдавать Имперским властям не только тех лиц, которые совершили определенные преступления в пределах Империи, но и тех, которые подлежали там административ- ной высылке за общее направление их деятельности, признававшееся опасным для общественного порядка и спокойствия». В дальнейшем, после издания циркуляра Сената от 17 ноября 1906 г., в котором был точно определен круг лиц, подлежавших выдаче имперским властям, деятельность комитета постепенно сошла на нет. В этом плане небезынтересны бумаги Особого отдела департамен- та полиции (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 237. Д. 189). Особое внимание при- влекает дело № 41, ч. 3, характеризующее общественных деятелей, «принадлежавших к освободительному союзу и проходящих по дан- ным штаба 22-го Армейского корпуса, в качестве тех, кто подлежал ликвидации в случае объявления военного положения в Финляндии» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 239. Д. 41. Л. 95). Указанные списки граждан раз- биты на три категории по степени общественной опасности. Матери- алы весьма красноречивы и говорят сами за себя — в них имя барона С. А. Корфа занесено в самую неблагожелательную категорию лиц. Процедура назначения на должность профессора Императорского Александровского университета предполагала обязательную экзамена- цию кандидата на знание финского языка. Данное положение проис- текало из царского указа от 10 января 1894 г. об обязательном знании финского языка для преподавателей Императорского Александров- ского университета. Несмотря на то что барон Корф не обладал уста- новленными познаниями по финскому языку, Консистория Алексан- дровского университета «вошла с всеподданнейшим представлением о разрешении Барону С. А. Корфу в отступлении от правил быть соис- кателем на должность профессора русского государственного права…». 7/20 февраля 1907 г. последовало высочайшее соизволение «Всепод- даннейший доклад по Канцелярскому управлению 1907 года за № 4» (UHCA CAD: FA 82: 7 I, p.“K”). Согласно заключению юридического факультета Александровско- го университета, «приобретенная» бароном Корфом в Санкт-Петер- бургском университете степень магистра должна быть приравнена к докторской степени. Учитывая это, консистория университета допол- нительно сделала запрос мнения относительно компетентности и науч- ных заслуг С. А. Корфа таких авторитетных специалистов по русскому праву, как В. И. Сергеевич, И. А. Ивановский и В. Н. Латкин. По еди- ногласному мнению вышеназванных профессоров, «талантливость и компетентность Барона Корфа для занятий профессорской должно- сти признана не подлежащей сомнению» [Ibid.]. Но финляндское общество вознесло куратора славянской коллек- ции книг, барона Корфа не только до звания профессора Александров- ского университета, Февральская революция поднимет его на вершину местной власти. Корф во Временном правительстве занимал должность помощника, а в роковые октябрьские дни 1917 г. кратковременно ис- полнял обязанности генерал-губернатора Великого княжества Фин- ляндского (NAF: F. 121. B. FH9). После прихода большевиков он вы- нужден был сложить полномочия, о чем свидетельствует документ. «Командиру 42-го Армейского корпуса. Имею честь уведомить Вас, что сего числа я, не признавая для себя, при создавшихся политиче- ских условиях, возможным дальнейшее отправление временно лежа- щих на мне обязанностей финляндского генерал-губернатора, сложил с себя таковые обязанности и передал охрану государственных в преде- лах Финляндии интересов Командующему флотом Балтийского моря. За финляндского генерал-губернатора его помощник барон Корф». Корфа нельзя назвать политиком по призванию. Он им никогда не был. Да и попросту никогда не стремился, скорее оставаясь таковым по воле жизненных обстоятельств. Мучительные годы безвременья и гражданской войны подталки- вают семью Корфов перебраться на время в Швецию. После бесконеч- ных мытарств и переездов по европейским столицам он с детьми пере- брался за океан. В очередной раз Корфу довелось испытать «крутизну лестниц эмигрантского бытия». Благо прошлые знания американской действительности позволили ему обосноваться и успешно выстро- ить академическую карьеру. Занимая позицию visiting lecturer, Корф, используя рекомендации, избирается на профессорские должности в университетах Джорджтауна и Колумбии, публикуя за пять недол- гих лет пребывания в Америке учебные материалы и книги по исто- рии России. Академическая карьера Корфа в Нью-Йорке началась с препода- вания курса лекций по русской истории в открытом в 1919 г. Инсти- туте международного образования. Программы института в большей мере были ориентированы на широко распространенные в послево- енное время идеи пацифизма. Его учредителями являлись лауреат Нобелевской премии мира, президент Колумбийского университета Н. М. Батлер, экс-государственный секретарь США Э. Рут и профессор политических наук С. Дагган. Миссия учебного заведения нового типа виделась создателям в том, что «прочного мира не возможно достичь без взаимопонимания между народами, и что международные обмены в области образования составляют прочную основу для укрепления такого понимания». В предисловии к учебной программе курса Корф отмечает, что открыл для себя неподдельный интерес американской ау- дитории к России, ее истории, институтам и ее нынешнему, увы, плачев- ному состоянию. Вместе с тем, по его мнению, знания прошлого России оставляют желать лучшего, а те доступные источники, которые есть, к сожалению, искажают действительность под давлением политиче- ской коньюнктуры и не освещают истинного положения дел. За 1919– 1920 гг. С. А. Корф в качестве лектора «посетил более 40 американских университетов и колледжей на востоке, юге и среднем западе США» (GULSC: B.13. F.1042. Baron Serge Alexander Korff (autobiography), April 15, 1921). В дальнейшем деловые связи Корфа с руководством инсти- тута помогут ему при переходе в Колумбийский университет в 1923 г. В январе 1921 г. С. А. Корф получил предложение занять место профессора кафедры политических наук в Школе дипломатической службы (School of foreign service) Джорджтаунского университета. Лекционные курсы Корфа по дипломатическому этикету, истории ев- ропейской дипломатии и международному праву пользовались неиз- менным интересом как у студентов, так и коллег. Основатели школы К. Мак-Гвайр и Э. А. Уолш считали, что «через пять, десять лет спрос на людей, которые знают русский язык, будет неизмеримо выше… и те, кто знаком с русской жизнью, с русской литературой и истори- ей — найдут себя наиболее востребованными… Пришло время соз- дать славистическое отделение под эгидой Школы дипломатической службы, целью которой стало бы всестороннее изучение языка, этно- графии экономики, социальных условий, истории и международного положения славянских народов». В письме к барону Корфу основа- тель школы Эдмунд Уолш подчеркнул, что изучение истории России и ее настоящего представляет огромный интерес для американского общества и государства, и прежде всего с точки зрения сбыта амери- канских товаров (GULSC: B. 13. F. 1042. Edmund A. Walsh’s letter to baron S. A. Korff. July 22. 1921). Помимо работы в Джорджтаунском университете С. А. Корф уста- новил научные связи со многими американскими университетами и международными научными сообществами. Он преподавал исто- рию России в университете Джона Гопкинса (John Hopkins University), а в 1922 г. был избран членом ассоциации Института международного права. Принимал участие в работе многочисленных международных форумов. В конце 1922 г. барон С. А. Корф получил предложение от ру- ководства Фонда международного мира им. Карнеги принять участие в церемонии открытия Академии международного права в Гааге (The Academy of International Law at The Hague) в 1923 г. Международный авторитет С. А. Корфа в этой области был неоспорим, и именно ему вы- пала честь открыть курс лекций в новом учебном заведении Старого Света. Из Гааги Корф писал декану Т. Хили (Thomas Healy): «Мы на- слаждаемся пребыванием здесь и бесконечно рады нашему окруже- нию; очень много интересных людей со всего мира, с которыми мы проводим часы долгих приятных бесед. В академию поступило око- ло 130 студентов, намного больше, чем мы ожидали» (GULSC: B. 13. F. 1042. S. A. Korff’s letter to dean of School of Foreign Service Thomas Healy, 1923). Во время этой поездки ученый также посетил Институт международного права в Брюсселе. Вернувшись в сентябре 1923 г. в США, Корф возобновил работу в Вильямстауне, а в конце года предпочел перейти в Колумбийский университет. Всплеск интереса в Америке к «русской тематике» в на- чале 1920-х гг. повлек за собой введение в крупнейших университетах страны курсов по русскому языку, русской истории, русской литературе и культуре. Потребность времени диктовала подготовку американских специалистов в области русистики. Катастрофическая нехватка экспер- тов в русском вопросе заставляла американские университеты вводить новые специальности. Прочные позиции в американской русистике занимала колумбийская школа, где традиционно сильно было вли- яние эмигрантской мысли. С 1904 г. курс по экономической истории в Колумбийском университете читал профессор Владимир Григорье- вич Симхович (1874–1959). Свои экономические изыскания в области общинного землепользования Симхович начинал непосредственно в Берлинском университете. Позднее он интересовался марксизмом и его влиянием на экономическую теорию. В 1909 г. по инициати- ве И. А. Иоффе впервые начали преподаваться курсы русского языка. В полном объеме славистическое отделение было открыто в 1915 г. с приходом Д. Д. Принса (John Duneley Prince, 1868–1945). В силу его «вечной занятости» ему ассистировал И. С. Андриевский. Выбор Корфа в пользу “russian studies” Колумбийского университета поня- тен и обоснован, и он лишь укрепил позиции последней в качестве ведущей школы лингвострановедческих знаний. Среди известных выпускников Департамента славистики можно назвать А. Ц. Ермо- линского (1890–1975). В 1921 г. ему была присуждена докторская степень за диссертацию, посвященную истории русской литерату- ры. С 1918 по 1955 г. он возглавлял славянский отдел Нью-йоркской публичной библиотеки. В последствие с Колумбийским университе- том сотрудничали многие русские компатриоты: Д. Н. Федотов-Уайт, М. Т. Флорниский, Г. В. Вернадский, С. Г. Пушкарёв, Г. В. Флоровский, Н. И. Ульянов и др. При всей занятости и учебной нагрузке Корф вел плодотворную исследовательскую работу. В 1922 г. он издаёт труд о международной политике России в XIX в., а в 1923 г. выпускает книгу о самодержавии и русской революции. Как ни парадоксально, но жизнь барона Корфа обрывается на пике академической карьеры. Соратники и коллеги Сергея Александровича отмечали, что он ушел из жизни слишком рано. Чарльз Хейзен2 на гражданской панихиде в память о Корфе сказал: «В его симпатиях и взглядах он был намного более амери- канцем, чем многие из нас. Об Александре Гамильтоне говорили, что он “боготворил” Европу. Барон Корф не только “боготворил” Аме- рику, он по праву считал себя ученым американо-русского мира». Баронесса Алета Корф (Alletta Korff) в письме к декану Школы ди- пломатической службы Вильяму Ф. Нотсу (William F. Notz) очень точно передала отношение Сергея Александровича к своим педаго- гическим обязанностям. Она писала: «Вы знаете, как он любил свою работу и гордился своими “мальчишками”. Он был безмерно счаст- лив, когда они присылали ему свои труды, и с нескрываемой гор- достью рассказывал мне о назначениях на государственную службу, которые они получали. Первые годы, проведенные в Америке, были удручающими и трудными, но в дальнейшем мой муж, начав рабо- тать в Школе дипломатической службы, почувствовал, что может принять действенное участие в жизни Америки и в то же время по- служить верой и правдой интересам своей страны». «По прошествии времени, — продолжает баронесса, — он нашел много возможностей для плодотворной работы, которую старался делать, как никто из нас. Он постоянно размышлял, много читал, занимался исследовательской работой, публиковался и преподавал, не останавливаясь ни на ми- нуту, видя в этом смысл жизни. Мы никогда не сможем понять, как он выдерживал подобные нагрузки» (GULSC: B. 13. F.1042. Letter of Baroness A. Korff to Dean of School of Foreign Service William F. Notz, March 22, 1924). У вдовы на руках остались дети Сергей (1906–1989) и Варвара (1911–2002). Российско-американская семья Корфов оказалась та- лантливой — сын Сергея Александровича стал известным астрофи- зиком, а дочка добилась признания как художник. Они достаточно состоявшиеся люди в американском обществе. Историческая Родина вспомнила о судьбе их отца через столетие, памятуя о его преданности и верности гражданскому долгу. Труды Корфа вернулись в отечествен- ную науку, а имя их автора навсегда останется в исторической памяти новой России, убеждая в простой истине: «Человека можно уничто- жить, но его нельзя победить»!

2. Корф 4, барон, Сергей Александрович, IX-м классом; доктор государственного права; ординарный профессор Императорского Александровского университета в Гельсингфорсе по кафедре русского государственного права и истории русского права. † 1924 г. в США. См. № 165.
https://genrogge.ru/isj/isj-091-5.htm#v59

Помещал статьи научного характера в разных юридических журналах: «Право», «Вестник Права», «Журнал Министерства Юстиции» и др.
https://genrogge.ru/isj/isj-257-7.htm#see165