Константин Саввич Самофал

Константин Саввич вместе со своей супругой Раисой Борисовной стали одними из первых прихожан строящегося храма Казанской иконы Божией Матери — Патриаршего подворья в Тёплом Стане. Он активно поддерживал строительство, помогал молодой общине, участвовал в богослужебной жизни прихода и постоянно причащался. Прихожане помнят его как искренне верующего и чистого душой человека. 21 декабря 2013 года его не стало, Константину Саввичу было 87 лет, а 17 января 2014 года исполнилось бы 60 лет с того дня, как супруги создали свою семью.

Константин Саввич (которого все до старости звали в семье Котиком) родился и вырос в интеллигентной семье. Отчим домом его была так называемая «Полоска» - построенный ещё до революции особняк на окраине Ленинграда, в котором совместно проживали дедушка, бабушка и три их дочери со своими мужьями и детьми. Когда Косте было 4 года, его мама разрушила венчанный брак с его отцом, и до своего ухода в армию в 1943 году он жил с отчимом. Отношение к вере в большой семье было различным. Дед, с отличием окончивший Нежинскую гимназию и, что называется, «назубок» знавший катехизис и Закон Божий, став крупным учёным-гигиенистом и политиком (член ЦК кадетской партии, депутат I Государственной думы, деятель Временного правительства, после революции - академик) никаких церковных обрядов не соблюдал, но к верующим членам семьи относился с пониманием. Бабушка же, несмотря на свои «передовые взгляды», всю жизнь оставалась глубоко верующей христианкой и пыталась передать свою веру внукам. Костя помнит, как в раннем детстве вместе со своей двоюродной сестрой молился в комнате бабушки, как она водила их в церковь, как всегда до войны они всей большой семьёй отмечали все православные праздники.

Лавру Алексеевичу, как «социально неугодному элементу», долго отказывали в праве получения высшего образования. Учитывая преследования, которым подвергались верующие и священнослужители, и всю обстановку в стране, с одной стороны, а также вступление Кости в пионеры и такое же воздействие на него всей советской действительности, какое испытывали и я, и все тогдашние школьники, – с другой, нетрудно понять, что духовное созревание Константина Саввича оказалось непростым.

Большую роль в формировании характера и мировоззрения Кости сыграли трагические события 1938 года. До сих пор помнит он, как в марте 1938 года, накануне своего дня рождения, ложась вечером спать, он вдруг увидел на стене силуэт гроба с лежащим в нём человеком. Он позвал маму, та встревожилась, переставила свет и зловещая тень исчезла. А наутро вместо обычного поздравления от отца пришло сообщение о его смерти! Через 4 месяца после этой утраты на большую семью обрушилось новое несчастье: по ложным обвинениям были арестованы дед и дядя. Оба были выдающимися людьми, приносившими своим трудом большую пользу родине; и всем близким, и учёному сообществу было совершенно ясно, что они ни в чём не виноваты, а их год пытали, вынуждая признаться в шпионаже в пользу иностранных государств! Надо отдать должное мужеству обоих: садистам не удалось их сломить. Они не признали ни свою «вину» и не оговорили никого. Именно это, а также молитвы родных и близких спасли их. После расстрела Ежова их освободили. Истерзанного, больного деда привезли на «Полоску» в день Святой Пасхи, когда семья садилась за стол, чтобы отметить Светлое Христово Воскресение.

В 1943 году, находясь в эвакуации на Урале, Костя после 9 класса в 17 лет был призван в армию и направлен в военно-медицинское училище. Это его радовало, так как он хотел стать врачом и пойти по стопам деда, но у Всевышнего был другой замысел о его жизненном пути. Сначала ему пришлось стать танкистом и 8 лет прослужить в самоходной артиллерии. Последние два года служба проходила на военной базе в Финляндии, на полуострове Порккала-Удд под Хельсинки. Стремясь получить высшее образование, он подавал рапорт за рапортом о разрешении поступить в военную академию, но долгое время получал отказы. Наконец, в 1950 году ему разрешили сдавать предварительные экзамены в Военно-политическую академию. И вот на этих экзаменах вновь произошло нечто совершенно нетипичное для армии: Господь послал встречу с человеком, который разрешил ему дважды в течение дня поменять вуз, в который он хотел бы поступить! Разрешил без обязательных в таких случаях согласований с начальством, а сразу, как только узнавал о существовании сначала Военно-педагогического, а затем, наконец, Военного института иностранных языков.

Став переводчиком, Константин Саввич, объехал много стран, повидал мир, узнал и общался с множеством интересных людей, участвовал в важных событиях. В начале 60-х, будучи старшим группы военных переводчиков, работавших в Ираке, ему приходилось переводить все переговоры главы советских военных специалистов на самом высоком уровне, включая тогдашнего главу государства Абдель Керима Кассема. Особенно же интересные встречи подарила моему мужу работа с космонавтами. С сентября 1963 года Константин Саввич преподавал в своей альма-матер – в ВИИЯ, как вдруг в конце 1972 года был направлен в Звёздный городок для обучения английскому языку наших космонавтов А.А. Леонова и В.Н. Кубасова, а также технических специалистов, готовившихся к совместному советско-американскому полёту на кораблях «Аполлон» - «Союз». Вскоре брать уроки лично у Константина Саввича выразила желание и Валентина Владимировна Терешкова. С нею сложились очень тёплые отношения, мы общались семьями и вместе совершили интереснейшее путешествие на Камчатку и на остров Беринга (Командорские острова). За два с половиной года подготовки к полёту Константину Саввичу много раз пришлось летать в США и переводить не только совместные занятия, тренировки астронавтов с космонавтами, но и переговоры на различных уровнях, выступления учёных на конференциях, на приёмах у американских губернаторов, мэров, магнатов и т.д. Переводил он и на приёме, который устроил в честь космонавтов знаменитый пианист Ван Клиберн. После полёта состоялись подлинно триумфальные совместные поездки экипажей по США и Советскому Союзу с посещением в каждой из стран по 11 наиболее достопримечательных мест, в том числе и визиты к главам государств. В США экипажи принимал президент Джеральд Форд и Генеральный секретарь ООН.